Перейти к содержимому

Куда идет власть в Кыргызстане?

Когда настает выборная пора, принято говорить о судьбоносном выборе для народа… и т.д., и т.п. Это, конечно, штамп, но в данном случае без него не обойтись, и вот почему. С приближением выборов Жогорку Кенеша Кыргызстана все больше политиков и экспертов приходят к следующим выводам, они же тезисы.       

Первый — позитивных изменений с избранием нового парламента либо не стоит ждать, либо это будет зависеть от возможности прихода к власти принципиально новых людей, никогда до этого не бывших на вершине власти. Понятно, что это трудно выполнимо.      

Второй тезис. Как никогда важно, будут ли на этот раз в Кыргызстане выборы, а не их фальсификация административным ресурсом, и самими кандидатами. Выборы по партийным спискам в 2015 году показали: избиратели чаще всего не знают, за кого или за что они голосуют. Используемая с 2010 г. выборная система, при которой победитель получает все, окончательно разрушила надежды на участие широких слоев общества в управлении делами, составляющими их прямой интерес, не говоря уже об участии в управлении государством.      

Критерии выбора по партийным спискам размыты и основываются в основном на равнодушии и безучастности избирателей. Тем более что «партий», в строгом смысле слова, как не было, так и нет. Побуждающим мотивом при голосовании за ту или иную «партию» для большинства жителей, особенно в аилах и малых городах являются региональные, родовые и кровнородственные связи.      

Третий тезис. По Конституции КР президент обладает широкими, по сути неограниченными полномочиями. Институт президентства в КР — лишний элемент, если речь идет о конструкции парламентского правления, которое задумывали «апрелевские» революционеры в 2010 году. Он не входит ни в одну из ветвей власти. В государственном управлении отсутствует система сдержек и противовесов. Президент никому не подотчетен, подменяет собой другие ветви власти, и тем самым создает путаницу.       

Между тем, страны с похожей формой правления не позиционируют себя как парламентские республики. Таким образом, надо признать: парламентского правления в Кыргызстане просто нет. По Конституции у парламента достаточно полномочий. Но от столкновения двух всенародно избранных институтов: Президента и Жогорку Кенеша КР всегда спасал добровольный отказ ЖК КР от своих полномочий, беспринципность, бездеятельность и страх депутатов перед реальной властью. По сути Жогорку Кенеш не может быть назван парламентом ни по профессионализму, ни по роли в системе власти. Это именно «Кенеш (Совет)», чья функция придавать легитимность решениям президента и его аппарата.       

Четвертый тезис. Столкновение между лидерами бывшего Временного правительства и развернувшаяся война компроматов были заложены в конструкции власти ещё в 2010 году. И легитимная передача власти от одного президента к другому в 2017 году не поменяла сути отношений бывшего и нынешнего президентов как институций. И понимать это надо не как столкновение личностей, а как деградациюневразумительной конструкции власти. Это экзотическая, с антигосударственными, по сути, особенностями форма проявления, при которой власть все равно стягивается к президенту-хану, как бы ни уменьшали его полномочия по Конституции, ведет к двойной легитимности. А в ситуациях сложного выбора, стоящего перед страной, возникает двоевластие, и тоска у населения по сильной власти и порядку.       

Пятый тезис. Наведение порядка в системе управления и реальный баланс ветвей власти будет означать для президента ограничение в первую очередь собственных полномочий и угрозу его «команде». При учете того, что в азиатской по типу стране собственность совпадает с властью, возникает угроза всему, чем владеет президент, его семья и окружение. Поэтому и на должность президента претендуют люди, имеющие деньги, причем не просто большие, а очень большие. И деньги эти есть лишь у единиц из политического класса Кыргызстана. Такие большие суммы нужны преимущественно для подкупа избирателей. И сейчас, как показывает практика выборов в ЖК КР и местных выборов, суммы только увеличиваются. Поэтому население готовится к получению денег за голоса в условиях отсутствия кандидатов, предлагающих реальные перемены и реальные действия, в отличие от идеологической фразы и фальсификаций.      

Помимо финансового фактора надо учитывать и административный ресурс. Из общего числа избирателей на выборы традиционно приходят 35%. Это примерно 1,2 миллиона человек. Из этого числа около 300 тысяч составляют бюджетники и их родственники, сородичи, земляки. Они проголосуют так, как надо для кандидатов от партии власти. Легитимность парламентариев, избранных в таких условиях, приближается к минимальным величинам.      

Из тех, кто заявил о стремлении попасть в число кандидатов на выборах, пока лишь те, кто нацелен на встраивание в традиционную систему, и потому они продолжат править как прежде. Прорваться через правила игры нынешнего правящего класса, который элитой, строго говоря, не является, можно, только если играть по его правилам. Поэтому псевдовыборы, без принципиально новых кандидатов и партий, усугубят ситуацию в стране и подведут к новому кризису власти и порядка.       

Шестой тезис. Изменения, произошедшие в правилах формирования правящего класса после апреля 2010 года, оказались разрушительными, прежде всего для процессов формирования национальной элиты. Произошла деградация власти. По сути, недопустимо было голосование по партийным спискам в условиях, когда сами партии выстроены по принципу вертикали, когда в них нет и следа внутрипартийной демократии. Возникшая в этих условиях политическая коррупция дала возможность выйти на авансцену людям, далеким от элементарных навыков управления. Распределение мест в партийных списках в соответствии с деньгами, раздача должностей и ресурсов породили масштабную политическую коррупцию. Главное разрушительное воздействие «партий» проявилось в том, что они распределили между собой всю страну, начиная с дележа природных ископаемых и заканчивая назначением зам. директоров сельских школ и сторожей складов «чугунных болванок».      

Седьмой тезис. В долгосрочной перспективе надо строить новое, эффективное государство, не обремененное коррупцией как привычкой. В среднесрочной перспективе необходимо выстроить эффективную и ответственную систему государственного управления. Ближайшая задача — выбрать действительно новый парламент из принципиально новых кандидатов: это не денежные мешки, это молодые управленцы и общественные деятели, опирающиеся на поддержку традиционных союзников страны. При таких условиях, кардинальные изменения могут произойти в ближайшие шесть лет. Да, могут…

 

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *