Один из первых тезисов Касым-Жомарта Токаева на посту президента заключался в том, что необходим диалог с населением. Его предшественник практиковал ежегодные обращения к народу. Правда, в последние годы они претерпели существенные изменения. Есть пример другого рода, когда президент России устраивает ежегодные «прямые линии», отвечая на вопросы сограждан. Понятно, что оба названных формата имеют известные издержки и к тому же уже несколько приелись. 

Мы попросили наших известных соотечественников, имеющих достаточное представление о публичной политике, высказать свое мнение по поводу того, как можно было бы видоизменить, или оживить формат общения представителей политического Олимпа с народом, адресовав им следующие вопросы: 

Сможет ли президент К.-Ж. Токаев продемонстрировать новые подходы в этом вопросе? Если да, то какую форму предложили бы вы? Какой вариант общения с народом вам видится наиболее оптимальным?

С вашей точки зрения, возможно ли общение главы государства с не подготовленной заранее публикой? Если да, то какой от этого можно было бы получить (ожидать) эффект?

Представьте, что во время такой встречи вам дали возможность задать напрямую президенту любой вопрос. О чем бы вы его спросили? Какие мысли, предложения или, быть может, даже претензии донесли бы до сведения главы государства? 

Нужна двусторонняя связь

Нурлан Аселкан, главный редактор журнала «Космические исследования и технологии»:

1. Полагаю, что новый президент Казахстана как раз таки обозначает, где только это возможно, необходимость налаживания связи и диалога с народом. Он одним из первых среди высших руководителей страны завел себе аккаунт в «Твиттере». 

Думаю, что существует вполне реальная возможность обеспечить такую двустороннюю связь. Если бы появился инициативно созданный портал, назовем его условно «Диалог с Токаевым», и если бы, предположим, сам президент в своем «Твиттере» дал отмашку, что не против (а это очень важно, поскольку любая «низовая» инициатива, как известно, у нас наказуема), то мог бы получиться очень интересный и важный канал общения.

В простом формате (в электронном виде) можно было бы задавать любые вопросы, распределенные по географическому и отраслевому принципу, и получать на них ответы от президента как от лица, концентрирующего в себе все властные функции. 

Кстати, этот принцип обратной связи можно было распространить и на главу правительства, а также на руководителей регионов – в итоге набралось бы не более 20 человек. 

Мне это представляется вполне реализуемым. И тогда мы получим возможность наблюдать в онлайн-режиме постановку самых животрепещущих вопросов и необходимость давать на них оперативные ответы. Прост этот проект и в техническом плане. Необходимы только некая инициатива, а затем согласие самой власти. Больше ничего. 

Что касается так называемой политической воли, то, как мне кажется, она есть. Неспроста же везде декларируется необходимость диалога с народом. Поэтому я не задаюсь вопросом относительно наличия политической воли, так как полагаю, что она присутствует априори. Если ее нет, то тогда вообще не о чем говорить… 

2. Вопрос сам по себе весьма интересный. Я считаю, что подготовленная заранее публика – это банальная фальсификация диалога. Мы же видели скетчи в разных телевизионных юмористических программах, где изображают встречи, скажем, Путина, с заранее подготовленными людьми в штатском, которые задают «правильные» вопросы. 

Поэтому скажу так: народ, любой человек имеет право быть неподготовленным и ставить вопросы таким образом, насколько это соответствует его миропониманию, его взглядам и оценкам тех или иных процессов, событий, проблем. А там уже дело самой власти, насколько она готова ответить на эти вопросы. 

Самое правильное и здоровое сочетание – это неподготовленная публика (такая, какая она есть) и подготовленный президент. И наоборот: власти неподготовленной, власти, которая морочит людям головы, как раз таки и нужна «подготовленная» публика… 

3. У меня к президенту есть вопрос, состоящий из нескольких частей. В его предвыборной программе был тезис, касающийся достижения справедливости и понимания необходимости этой ценности. Поэтому, если бы у меня появилась такая возможность, я бы спросил: а осознает ли он, что страна у нас устроена в целом несправедливо?

Что наше общество разделено гигантскими имущественными различиями? Что средства, которые власть в лице правительства направляет сегодня на активизацию социальной поддержки, далеко не безграничны? Что основные доходы от казахстанской земли, от эксплуатации наших ресурсов и труда наших людей утекают мимо нас? Что большинство этих ресурсов принадлежит его коллегам, соратникам или наставникам, то есть тем, с кем он непосредственно работает?

Насколько президент готов устранить эту несправедливость? Понимает ли он, что гипертрофированное заливание финансами Нур-Султана может оказаться разрушительным для страны, для ее регионов? Готов ли он создать условия для того, чтобы вывести страну на цивилизованный путь развития? Есть ли у него решимость отойти от мракобесия, темноты и суеверия, выдаваемых кое-кем за некий особый, национальный, путь развития, за возвращение к истокам? 

Вот что хотелось бы спросить у Токаева… 

Необходимы новые подходы

Марат Шибутов, политолог:

1. На мой взгляд, не стоит зацикливаться на ежегодных обращениях или на больших пресс-конференциях. Это устаревший подход. Такие форматы рассчитаны на ситуацию прошлого века, когда все население смотрело телевизор, и там было лишь несколько каналов. В то время народ не был избалован прямым общением с представителями высшей власти, и потому это смотрелось хорошо.

Сейчас общество тонет в гигантском потоке информации, поступающей из разных носителей, причем аудитория очень сильно раздроблена, поскольку нет общих для всех каналов, передач, кумиров… Если для одних кто-то является кумиром, то для других он — никто. Поэтому в нынешней ситуации политическим лидерам приходится гораздо сложнее.

На мой взгляд, сейчас образцом политического лидера, который умеет общаться с народом, может служить Дональд Трамп. Период его президентства начался с мощнейшего давления со стороны враждебно настроенной прессы, но при этом именно он задает медиатренды. То есть в первую очередь политик должен сам больше выступать посредством использования собственных каналов. При этом желательно поменьше официоза – с людьми надо общаться как можно проще. 

В принципе президент Токаев со своими «Твиттером» и «Инстаграмом» все делает верно, но можно было бы еще добавить следующее:

В «Твиттере» надо меньше простой констатации фактов и больше личного мнения. 

На сайте Акорды необходимо давать расшифровку бесед, причем чем быстрее, тем лучше. В качестве образца можно взять «Кремлин.Ру».

Всем уже надоела формулировка «дал конкретные поручения», которой заканчивается каждый пресс-релиз о встречах президента с чиновниками. Пусть напишут конкретно, что поручил, а то результатов работы не видно. Если информация только для служебного пользования или проходит под грифом «совершенно секретно», то так и надо указать. Это еще больше повысит интерес. 

Желательно размещать все расшифровки выступлений президента, можно даже с ответами на вопросы (если они, конечно, были).

Надо четко различать официальный стиль (для иностранцев, представителей элиты) и упрощенный стиль (для народа). И в соответствии с этим готовить выступления. Скажем, гражданам может оказаться достаточно одной картинки с цитатой, как это делается в пабликах «ВКонтакте». Не надо слишком много информации, все равно большинство ее забудет. 

Возможно ли общение главы государства с не подготовленной заранее публикой? Конечно, возможно. Только зачем это и ему, и публике? Простым гражданам в основном достаточно сделать селфи с президентом. Что, в принципе, может сыграть определенную роль на выборах, но вне электорального периода это не очень эффективно. Слишком много всего интересного происходит вокруг, а потому это не сработает. Президент — не британская королева и не Мик Джаггер, фото с ним не продашь на аукционе. 

Плюс все равно никто не поверит в то, что публика неподготовленная. Так что такое общение ни к чему.

Обычно в самолетах или на левом берегу Нур-Султана можно встретить много политических госслужащих, но, как правило, к ним никто просто так не подходит. У нас народ только в соцсетях общительный, а в реальности — нет. 

3. Я бы предложил оцифровать и выложить для скачивания на сайте Казахстанской национальной электронной библиотеки все данные из отечественных архивов, которые не засекречены. Думаю, это очень большое и нужное дело, причем не такое уже дорогостоящее.

Ну, а вопрос? Все, что я хочу узнать у президента, публично не спросишь, а что можно публично спросить — оно и не очень-то интересно. Кроме того, возможность задать вопрос вовсе не означает, что на него можно получить ответ, который бы устроил вопрошающего…

Общение с народом – это прекрасный PR-инструмент

Ержан Сулейменов, медиаэксперт

1. Публичные встречи политиков с населением считаю прекрасным PR-инструментом для продвижения имиджа конкретного политика. Но для понимания ситуации в стране они вряд ли могут дать что-то значимое. Уверен, что только глубокие социологические исследования и анализ качественных и количественных показателей в разных секторах жизни могут дать объективную картину и лечь в основу системных изменений. И лишь после публикации результатов этих исследований, а также публичных обсуждений с участием главы государства путей улучшения ситуации можно будет дать обществу гарантии исполнения планов. 

2. Конечно, возможно общение кого угодно с кем угодно. Если у руководителя есть цель понять реальную картину жизни людей, то аудитория и должна быть «неподготовленной». Такие встречи могут стать дополнительным проверочным механизмом к исследованиям. 

3. Вопрос к главе государства у меня простой: когда в нашей стране государственные программы будут запускаться с понятным и прозрачным механизмом KPI, и когда госпрограммы будут реально финализироваться, а из их результатов начнут извлекать уроки?